Печать

[Maria1984]

О том, как приучить детей к порядку, можно почитать практически везде. А вот как сохранить ясность мысли и рассудок в предложенных обстоятельствах, да еще и постараться взглянуть на все под другим углом зрения, расскажу я в нижеприведенной статье. Кто-то воображает себя хозяйкой кафе, каждый день накрывая и убирая со стола и утешаясь мыслью «Дети растут!», а я прямо испытываю бурю восторга, наблюдая за своими беспредельщиками. Да, именно такой силы мои чувства, когда я вижу, как старший беспрестанно целится во все мало-мальски движущееся самопальным луком! Изящным и грозным одновременно: не зря он ходил в лес на прогулки! Притащил здоровые ветки, обстругал их тут же на ковре. К одной с двух концов привязал прочную нить, а к другой присобачил перо № 86 для каллиграфических работ (бережно хранимое со времен, когда еще бабушка ходила в школу!). И нашел ведь!

Еще всех убеждал, что прямое назначение этого инструмента как раз и было всегда быть стрелой, просто люди не сразу разобрались, вот и пользовали его «не так, как надо!». Так вот и бегает по дому со своим изобретением, наводя страх и ужас на всех, до того свободно передвигавшихся, но столбенеющих и немеющих от одного его вида! А второй, наш младшенький, тот явно настроен более мирно, ничего не скажу. Спеша оправдать свое имя-отчество, пишет на чем попало: обоях, одежде, манжетах, диване, скатертях, постельном белье и даже на себе в приступе вдохновения. Что там черновики его тезки перед нашей квартирой! Жалкое зрелище! Вот наш Александр Сергеевич не успокаивается исписанным, он еще и рвет все в клочки после, давая понять: мол, это так, проба пера! Следующий вариант будет много лучше, я точно знаю! Возражать бессмысленно хотя бы потому, что просто не поспеваешь за ним и его полетом мысли. Так у нас уже изорвано изрядное количество обоев — что в коридоре, что в комнатах, что в кухне. Ну, а на уцелевших, несомненно, когда-нибудь напишут наши имена посреди многочисленных автографов Саши.

Писательство — далеко не единственный наш конек, чтоб вы знали. Мы еще обожаем готовить, суп варить, жарить что-нибудь и т. д. Поэтому по всей квартире (включая спальню) у нас то тут, то там попадаются дуршлаги, поварешки, сковородки, черпаки, кастрюли всех размеров, ну, и конечно, крышки! И Саша, который с упоением бегает из одной комнаты в другую, пританцовывая и руководя всем этим многоголосным посудным оркестром, как бы приговаривая: «Так-так, балкончик! Партерчик! Я не вижу ваших рук! О! Бельэтаж! Иди сюда, родной!» О, это громыхание — уже давно музыка для моих ушей! Разве что еще старший иногда вяло сопротивляется, видя как в качестве заправки (картошки там, морковочки, лучка) в Сашин обед полетели ошметки его тетрадок и всякие части от конструкторов. В Сашиных супах завораживает обилие, казалось бы, не сочетаемых компонентов, дружно вперемешку и безостановочно пляшущих в диком азарте под умелым новаторским руководством вполне состоявшегося нашего шеф-повара.

Консонанса Саша достигает путем введения достаточного количества жидкости (воды, чая, кофе, молока, чего придется, короче) во все это твердолобое великолепие. Ну и рядом, конечно, тоже не забывает все сбрызнуть, как истинный художник. Так что обивки всех диванов и стульев хранят несмываемые исторические реалии такого ведения домашнего хозяйства. Кто-то, глядя на все это со стороны, неминуемо придет к выводу, что мать их, видимо, должна испытывать что-то сродни тихому помешательству, погруженная в такую атмосферу. А я, как та мать, скажу — это только с виду так… А на самом деле она пребывает в восторженном ликовании, ибо осознает: все, что могла, она уже совершила. Случись что, один из них всегда добудет пропитание, а другой обязательно сварганит что-нибудь потрясающе съестное!